Согласно пункту 2 статьи 21.1 Федерального закона от 8 августа 2001 года N 129-ФЗ “О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей” регистрирующий орган вправе исключить из ЕГРЮЛ юридическое лицо, которое обладает признаками недействующего, а именно, в течение 12 месяцев не предоставляет налоговую отчетность и не проводит операций по банковским счетам. Заинтересованное лицо вправе представить в регистрирующий орган возражения по поводу предстоящего исключения организации из ЕГРЮЛ, а также оспорить это исключение впоследствии.
Формально закон не запрещает исключить из ЕГРЮЛ любое недействующее юридическое лицо, включая то, в отношении которого возбуждено дело о банкротстве. Однако Конституционный Суд РФ постановлением от 18 мая 2015 г. N 10-П признал упомянутую норму закона неконституционной в той мере, в которой она допускает исключение в административном порядке (по решению регистрирующего органа) из ЕГРЮЛ юридического лица, имеющего признаки недействующего, в отношении которого судом по заявлению кредитора введена процедура банкротства.
Дело в том, что процедура банкротства направлена на защиту прав кредитора, который имеет право получить удовлетворение своих требований за счет имущества ликвидируемого юридического лица, а также, в установленных законом случаях, за счет имущества других лиц, которые несут субсидиарную (дополнительную) ответственность по обязательствам юридического лица (участники, руководитель и т.д.). Исключение из ЕГРЮЛ недействующего юридического лица, в отношении которого возбуждено дело о банкротстве, приводит к тому, что кредитор утрачивает это право. Такое положение необоснованно ограничивает права кредитора.
Правовая позиция Конституционного Суда обязательна для применения всеми должностными лицами, государственными, муниципальными органами и судами. Таким образом, если в отношении организации – должника начата процедура банкротства, исключить его из ЕГРЮЛ как недействующее нельзя.
Появился Обзор судебной практики по делам, связанным со взысканием алиментов на несовершеннолетних детей, а также на нетрудоспособных совершеннолетних детей (утвержден Президиумом Верховного Суда РФ 13 мая 2015 г.).